Обнаженное солнце - Страница 23

К оглавлению

– Видите, – одобряюще улыбнулась она, – наш контакт не нарушен.

Дэниел, а за ним Бейли шли в столовую через множество каких-то неведомых переходов.

И всё время, пока они шли, вместе с ними сквозь стены двигалась Гладия со своим накрытым к обеду столом.

Бейли остановился и пробормотал:

– К этому всё же надо привыкнуть…

– У вас закружилась голова? – спросила Гладия.

– Слегка, – признался Бейли.

– Тогда скажите роботу, чтобы он остановил меня здесь, – продолжала Гладия. – Когда вы дойдёте до столовой, пусть он присоединит меня.

– Я распоряжусь, партнёр Илайдж, – сказал Дэниел.

Когда они добрались до столовой, стол там был уже накрыт, в тарелках дымился суп. В центре стола стояло большое блюдо с жареной дичью. Как бы по сигналу противоположная стена раздвинулась, стол удлинился, и на его противоположном конце оказалась улыбающаяся Гладия. Стол к столу и комната к комнате были пригнаны столь точно, что казалась полная иллюзия совместного пребывания.

– Ну, вот, – с довольным видом заметила Гладия, – разве это неудобно?

– О, да, – ответил Бейли. Он осторожно попробовал суп, нашёл его весьма вкусным и с аппетитом принялся за еду.

– Вы знаете, что произошло с Груэром? – как бы невзначай спросил он.

На её лице появилось обеспокоенное выражение. Она отложила ложку.

– Это ужасно, правда? Бедный Ханнис!

– Вы знакомы с ним?

– Я знакома со всеми выдающимися людьми на Солярии. Большинство соляриан знают друг друга. Это естественно.

– В таком случае, вы знакомы и с доктором Алтимом Тулом? Груэр его пациент.

Гладия звонко рассмеялась.

– Конечно, знакома. Он и меня лечил.

Робот нарезал ей жаркое и добавил к нему каких-то неведомых Бейли овощей.

– Лечил вас? Когда?

– После… после несчастья… с мои мужем.

– Разве Алтим Тул – единственный врач на вашей планете? – удивлённо спросил Бейли.

– О, нет. У нас врачей, по крайней мере… – она поморщила лоб, как бы подсчитывая, – по крайней мере, десять. И ещё есть некий юноша, как я слышала, который добровольно хотел изучать медицину. Но, уверяю вас, доктор Тул самый лучший из наших врачей. Бедняга Тул!

– Почему бедняга?

– Он человек немолодой и всю жизнь занимается такой противной работой. Бывают случаи, когда врачу приходится по-настоящему видеть людей и даже прикасаться к ним. Доктор Тул очень добросовестный врач. Он был так мил и приветлив со мной, что говоря по правде, это единственный человек, личный контакт с которым не вызвал бы во мне отвращения. И вот недавно случилось так, что он действительно видел меня.

– Уже после смерти Рикэна Дельмара?

– Да. Представляете его ощущение, когда он увидел на полу меня и труп моего мужа?

– Мне сказали, что он видел только изображение трупа.

– Он захотел удостовериться, что я жива и вне опасности. Поэтому он прибыл в наше поместье, лично сделал мне какой-то укол и проследил за тем, как за мной ухаживают роботы. Когда я пришла в себя, я не сразу сообразила, что он реально находится около меня. Только когда он прикоснулся ко мне, я поняла, что он рядом. Я вскрикнула. Бедный доктор Тул! Он был ужасно смущён. Но, уверяю вас, у него были самые лучшие намерения.

Бейли кивнул.

– Я думаю на Солярии нет большой нужды во врачах, – сказал он.

– Здесь не существует инфекционных заболеваний.

– Ну, а как относительно неинфекционных?

– Иногда бывает, но и тогда это ужасно. Доктора могут продлить жизнь людям в физическом смысле, но не в этом дело.

– А в чём?

– Болезнь означает, что генетический анализ… был проведён неправильно. Заболевших подвергают тягостным исследованиям. Брачное назначение отменяется. И, конечно, – тут её голос понизился до шёпота, – конечно, это полностью исключает… детей…

– Полностью исключает детей… – спокойно повторил Бейли.

Гладия густо покраснела.

– Это ужасно. Как только вы можете произносить такое слово!.. Д…д…д…ет…и…

– К этому легко привыкаешь, – сухо заметил Бейли.

– Да, но если я привыкну и произнесу однажды это слово в присутствии какого-либо солярианина, я просто провалюсь сквозь землю от стыда.

И, окончательно смутившись, Гладия принялась за еду. Бейли наблюдал за тем, как она ест. Она вела себя за столом грациозно и непринуждённо. Еда на Солярии была превосходной, совсем не похожей на безвкусную пищу его родной планеты. Пожалуй, еда была единственным приятным ощущением на Солярии.

– Что вы думаете об отравлении Груэра, Гладия? – спросил Бейли.

Гладия взглянула на него.

– Я вообще стараюсь не думать об этом. В последнее время происходят такие страшные вещи. А может быть, отравления не было?

– Было.

– Но ведь преступника не обнаружили.

– Откуда вы знаете?

– Груэр стар, у него нет жены. Около него только роботы. Некому было положить яд в его стакан. Какое же тут могло быть отравление?

– И тем не менее он был отравлен. Это факт, с которым надо считаться.

Молодая женщина взглянула на Бейли затуманившимся взором.

– Вы не предполагаете, что он мог сделать это сам?

– Сильно сомневаюсь. Почему?

– В таком случае, этого не могло быть, Илайдж.

– Наоборот, Гладия, – серьёзно сказал Бейли. – Это произошло… И я уверен, что я знаю, вернее, подозреваю, как это произошло.

Илайдж Бейли бросает вызов

На мгновение Гладия затаила дыхание. А затем прошептала еле слышно:

– Я ничего не понимаю… Вы знаете, кто сделал это?